Долгая помолвка - Страница 43

Пьер-Мари говорит: «Прости, что делаю тебе больно, моя маленькая Матти. Ты ведь знала, что он мертв. Когда захочешь, мы с Сильвеном отвезем тебя туда».

Еще долго после того, как он сделал отбой, Матильда сидит, прижав голову к настенному телефонному аппарату, и, держа в руке трубку, тщетно пытается повесить ее на крючок, но так и оставляет ее болтаться на проводе. Она не плачет. Она не плачет.

МИМОЗЫ ОССЕГОРА

Июнь 1910 года.

Матильде десять с половиной лет. Она уже не помнит, что это за день — пятница или суббота. С четвертого того же месяца Манешу тринадцать. Он возвращается из школы в коротких штанишках и тельняшке, с ранцем за спиной. Останавливается перед оградой виллы «Поэма». Матильду он видит впервые, она сидит в коляске по ту сторону ограды.

Почему он оказался в этот полдень перед виллой — тайна. Он живет за озером Оссегор. И не было никаких причин делать такой крюк. Так или иначе он тут. Смотрит на Матильду через ограду, а потом спрашивает: «Ты не можешь ходить?»

Матильда подтверждает это, качнув головой. Тот не находит, что сказать, и удаляется. Но спустя минуту возвращается и со смущенным видом спрашивает: «У тебя есть друзья?» Матильда отрицательно качает головой. Глядя куда-то вдаль, он, не без некоторой застенчивости, предлагает: «Хочешь, я стану твоим другом?» Матильда опять жестом показывает — нет. Тогда, размахивая руками, он кричит: «Ну и ладно!» И удаляется.

Но снова возвращается, на этот раз через три минуты. Оказавшись снова по другую сторону ограды и Бог знает что проделав со своим ранцем, он стоит, засунув руки в карманы, и хочет казаться спокойным и значительным. Он говорит: «Ты знаешь, я сильный. Я могу таскать тебя на себе целый день. Я даже могу научить тебя плавать». Подумав, она отвечает: «Неправда. Как ты это сделаешь?» Он отвечает: «Это мое дело. Ты сможешь держать ноги на воде с помощью поплавков». Она снова отрицательно качает головой. Тот надувает щеки и с шумом выпускает воздух. Потом говорит: «В воскресенье я еду с отцом на рыбную ловлю и привезу тебе вот такого огромного хека». И руками показывает рыбу размером с кита. «Ты любишь рыбу хек?» Она головой показывает — нет. «А лаврака?» Тот же жест. «А крабовые лапки? Мы их полные сети привозим». Она поворачивает свою коляску и уезжает. Он кричит ей вслед: «Ладно, парижанка! А я-то подумал! Я тебе не гожусь, потому что пахну рыбой?» Она пожимает плечами и как можно быстрее катит к дому. Из глубины сада доносится голос Сильвена: «Проваливай, а то получишь!»

Вечером, лежа в постели, Матильда грезит о том, как маленький рыбак везет ее к озеру через лес и улицы Кап-Бретона и все женщины, стоя на порогах своих домов, говорят: «Какие красивые ребята. Какая безбрежная дружба!»

Потом от Мамы она узнает, что безбрежной дружбы не бывает, она даже разочарована, значит, придется заставить женщин говорить: «Какая неразрывная дружба», а позднее: «Какая поразительная любовь».

На другой день, в то же самое время, после полудня, он приходит снова. Она ждет его. На этот раз он усаживается на выступ стены по другую сторону ограды, к ней спиной. И говорит: «У меня полно друзей в Соортсе. Сам не знаю, чего я к тебе прилип». Она спрашивает: «Это правда, что ты можешь научить меня плавать?» Он кивает. Тогда она подкатывает к нему ближе и касается спины, чтобы он взглянул на нее. У него голубые глаза, темные кудрявые волосы. И тогда через ограду они церемонно пожимают друг другу руки.

У него есть собака и две кошки. У отца — рыбачий баркас в порту. Он никогда не был ни в Париже, ни в Бордо. Самый большой город, в котором он был, — это Байонна. Среди его друзей никогда не было девочек.

Может быть, в тот день или в какой другой, выйдя на порог террасы, Бенедикта говорит: «Что ты делаешь на улице? Ты нас за дикарей принимаешь? Ворота открыты, входи!» Тот отвечает: «Чтобы рыжий дал мне пинка?» Бенедикта смеется. Зовет Сильвена, и тот говорит: «Знаешь, я не люблю, когда меня называют рыжим. Если будешь продолжать в том же духе, узнаешь мою коленку у себя под задом. Ты ведь Манеш Этчевери из Соортса? Твой отец поблагодарит меня, он явно пожалел тебе трепки в жизни. Давай заходи, пока я не передумал».

Говорят, что дружба, которая начинается с неприятностей, бывает самой долгой. Бенедикта, Сильвен и даже годовалый пес Пуа-Шиш очень быстро заразились вирусом этой дружбы. Почти ежедневно Бенедикта кормит Манеша. Она считает хорошо воспитанными тех детей, у которых хороший аппетит. Сильвен признает, что Манеш, который через два года будет сдавать экзамен за среднюю школу, заслуживает похвалы, помогая отцу в рыбной ловле и больной матери в домашних делах.

Приближаются каникулы. Если Манеш не в море или не занят заготовкой дров на зиму, он увозит Матильду на берег озера. У них там есть любимое место, у кромки океана, почти напротив таверны Коти. Чтобы доехать до песка, нужно преодолеть лесок, деревья и мимозы, которые цветут даже летом. Тут пустынно и только по воскресным дням появляется бородач в одежде горожанина и в соломенной шляпе, у которого здесь рыбацкая хижина, а немного подальше — лодка. Манеш прозвал его Букой, но он совсем не злой. Однажды Манеш помог ему вытянуть сети на берег и дал полезный совет, как побольше наловить рыбы. Бука буквально сражен его познаниями в рыбацком деле, да еще в таком юном возрасте. На что Манеш ему не без гордости отвечает: «Еще бы мне не разбираться, ведь я родился среди вод». С тех пор Бука часто машет им рукой и спрашивает Манеша о делах, если встречает на своей территории.

Прошло первое лето, за ним второе. Матильде кажется, что она решилась учиться плавать на второе лето. Манеш сделал гибкие поплавки, чтобы удобнее обхватить ее лодыжки. С уцепившейся за его плечи Матильдой он пошел в воду. Матильда не помнит, хлебнула ли она тогда воды. Помнит только, что испытала такую радость и гордость за себя, какой прежде никогда не испытывала. Она научилась держаться на воде, плавать с помощью одних только рук, переворачиваться на спину и снова плыть.